Варшавская флотилия

Варшавская флотилия. 1863 г.

История Гвардейского флотского экипажа до сих пор не написана. Между тем именно с моряками-гвардейцами связаны довольно любопытные факты по созданию и применению морских сил на реках. Хотя Гвардейский флотский экипаж официально организован в 1810 г., сами гвардейцы свою историю вели с 1696 г., когда Петр I учредил команду царских гребцов. Эта команда в 1709 и 1711 г. обеспечивала походы Петра I по рекам Висле, Сану и Эльбе, а в 1722 г. - по Москве-реке, Оке и Волге. Екатерина II в 1767, 1776 и 1785 гг. совершала инспекционные поездки по Волге. Особенно грандиозным стал поход императрицы вниз по Днепру в 1787 г. Блестящий имперский флот на Днепре поразил воображение просвещенной Европы тех лет. Особенно выделялась огромная 72-метровая, 124-весельная «шлюпка», которую стоило бы упомянуть в Книге рекордов Гиннесса. Тем более, что осадка этого гиганта составляла всего лишь около 30,5 см. Моряки-гвардейцы обладали богатым опытом проектирования, постройки и эксплуатации мелкосидящих речных кораблей. Неясно: осуществлялась ли систематизация и передача этого опыта из поколения в поколение. Но как факт нужно отметить, что гвардейцы очень быстро и эффективно решали эти вопросы.

Первое появление моряков Гвардейского экипажа на Висле следует отнести к 1813г. На Висле моряки занимались охраной мостов и переправ.

В 1831 г., при подавлении Польского восстания, 6-я рота Гвардейского экипажа, кроме охраны мостов и переправ, занималась воинскими перевозками и исследовала местные условия плавания. Этот опыт пригодился в 1863 г. Вскоре после начала очередного польского восстания наместник в Царстве Польском, генерал-адмирал, великий князь Константин Николаевич, предложил создать на Висле флотилию из вооруженных мелкосидящих пароходов и парусно-гребных судов. Для комплектации флотилии личным составом предполагалось обойтись одной ротой Гвардейского экипажа.

Назначение в Варшаву 4-й роты Гвардейского экипажа под командованием капитан-лейтенанта Константина Небольсина последовало неожиданно. Об этом Небольсину объявили в ночь с 4-го на 5-е, а нижним чинам - утром 5 февраля. Предстояло собраться за сутки, и моряки энергично принялись за дело: купили трех лошадей для перевозки патронного ящика, приобрели телегу с одной лошадью, патронный ящик приняли, сбрую пригнали, лошадей объездили, палаши и штыки получили. Рота собралась в поход за 24 ч и в полной боевой готовности отправилась 6 февраля по железной дороге, на двух поездах. В состав роты входили: офицеров - пять (лейтенанты Пазухин, Маттошкин, Невахович, Мартьянов и Рембелинский); унтер-офицеров - 20; музыкантов - шесть; строевых нижних чинов - 150; нестроевых - семь; конюхов ластовой полуроты - двое. Всю дорогу, от казарм до вокзала, моряки шли с музыкой, песнями и плясками, веселье продолжалось до последнего звонка к отправлению.

В пути до Варшавы моряки охраняли гвардейскую конную артиллерию. На станциях поезд окружала цепь матросов для прикрытия артиллерии. К машинистам на паровоз ставились часовые, которые, как говорится, смотрели в оба. Эти меры предосторожности были вызваны тем, что поезда иногда обстреливались, а на станциях поляки - служащие казенных железных дорог - не проявляли особого сочувствия к доблестным русским воинам, хотя, казалось бы, напрямую были заинтересованы в увеличении грузопотока. Матросы, видя все это, вели себя осторожно и бдительно. 8 февраля рота благополучно прибыла в Варшаву. В тот же вечер ее представили наместнику Царства Польского и разместили в казармах Александровской цитадели.

Необходимость военно-полицейского и таможенного контроля по реке Висле, как на всей судоходной ее части, так и под Варшавой, становилась все более очевидной, и наместник приказал немедленно приступить к организации флотилии из тех ограниченных средств, которые имелись под рукой. Средства эти состояли из двух гребных однопушечных канонерских лодок, четырех вооруженных шлюпок системы Фрэнсиса, восьми деревянных шлюпок, принадлежавших Новогеоргиевской крепости, и двух лодок, отобранных у жителей Варшавы и ее окрестностей.

Через два дня, кратко знакомясь с городом, офицеры роты вместе с адъютантом наместника Царства Польского капитан-лейтенантом Арсеньевым осматривали Вислу в пригородах Варшавы на предмет размещения брандвахт. 12 февраля, вместе с ним же, в Новогеоргиевск отправились капитан-лейтенант Небольсин и лейтенант Невахович, взяв с собой 39 нижних чинов. Но ледоход помешал им, и только 14 февраля моряки прибыли к месту назначения на пароходе купца Замойского. Из-за бесконечных посадок на мель это 39-киломстровое плавание продолжалось двое суток. Ночевать пришлось в местечке Яблонах, где казаки предупредили, что ждут нападения в эту ночь. Поэтому половина моряков стояла на постах и в засаде. Однако ночь прошла благополучно, и 15 февраля моряки приняли от Инженерного ведомства две железные канонерские лодки (построенные в 1848 г. на данцигском заводе Клави-тера) с челноками и два 6-всссльных деревянных яла. Взяв их на буксир, гвардейцы прибыли в тот же день в Варшаву.

На другой день наместник осмотрел канонерские лодки, восемь шлюпок и две частные лодки, составившие первоначально флотилию на реке Висле. Одобрительно отозвавшись о высоких боевых качествах канонерских лодок, наместник тем не менее подчеркнул крайнюю необходимость иметь на Висле и паровые корабли. После этого моряки приступили к вооружению канонерских лодок. Из них одна, 20-вессльная, длиной 17,02 м, шириной 3,86 м, вооруженная 24-фунтовым орудием, сидела форштевнем- 0,305 м и ахтерштевнем- 0,381 м. Другая, 16-весельная, длиной 12,8 м, шириной 2,44 м, сидела форштевнем 0,254 м, ахтерштевнем 0,305 м, вооружалась 74-пудовым единорогом.

Дозор пришлось нести на протяжении около 14 км, что не позволяло держать корабли соединенными, и поэтому они располагались в двух пунктах: в Белянах (ниже города по течению реки) как в пункте, более изолированном и удобном для действия 24-фунтовой пушкой, поставили брандвахтой большую канонерскую лодку, а в Чернякове (выше города по течению) - малую. Между брандвахтами связь поддерживалась разъездами на шлюпках.

Так как на канонерских лодках отсутствовали жилые помещения, то пришлось оборудовать их на берегу, недалеко от брандвахты. Для этого взяли внаем барак на горе, близ Камсдульского монастыря, напротив самой брандвахты; в нем устроили помещение для 30 матросов и одного офицера. Команда брандвахты состояла из 25 человек, разделенных на две вахты, из которых одна дежурила на лодке, а другая - в казарме. Учитывая удаление от русских войск, пришлось придать этой морской силе небольшое сухопутное подкрепление из 12 казаков. В местечке Чернякове наняли дом, способный вместить до 40 нижних чинов и двух офицеров, и команду брандвахты подкрепили 25 казаками.
Так как брандвахты занимались и таможенным надзором за судами, то пришлось перевести на черняковскую заставу таможенных досмотрщиков с заставы Сольце, а на белянскую - часть находившихся при речном отделении таможни.

Расстояние по реке между Белянами и Черняковом гвардейцы поделили на четыре дистанции. Для наблюдения же за рекой от белянской брандвахты вниз, а от черняковской вверх по течению реки предусмотрели еще две дистанции. На каждую дистанцию назначался на сутки караул из шести рядовых и одного унтер-офицера, а кроме того, одна шлюпка и при ней челнок, дабы совершать постоянные объезды, днем через каждые три часа, а ночью через каждые полтора.

Когда встал вопрос о возврате владельцам лодок, поляков обязали предоставлять выданное полицией удостоверение о благонадежности и праве заниматься каким-то промыслом, подкрепленное полученным в ратуши свидетельством о внесении узаконенной денежной пошлины. На основании этих документов в канцелярии военного коменданта им выдавали билет, заверенный печатью, с указанием, чем именно владелец лодки будет заниматься: рыбной ловлей, перевозом, торговлей песком и пр. И только после этого владелец мог явиться к начальнику флотилии за получением лодки, на борту которой выжигался номер с клеймом, изображающим якорь.

26 февраля прибыли по железной дороге из Санкт-Петербурга в Варшаву четыре 12-весельные катера системы Фрэнсиса, с четырьмя однофунтовыми пушками и восьмью ракетными станками, при артиллерийском кондукторе Гудкове и четырех нижних чинах ракетной команды. Приготовив корабли, 15 марта флотилия начала свои действия на Висле. Брандвахты встали на места. Вскоре оказалось, что людей явно недостаточно. Течение Вислы очень сильное и требовало при гребле полного напряжения сил. Из-за малого числа нижних чинов и офицеров морякам пришлось бессменно находиться на своих постах в продолжение семи месяцев.

31 марта ознаменовалось первым и последним случаем применения русской корабельной артиллерии на Висле. В 20 ч мимо белянской брандвахты из Влоцлавска в Варшаву шел пароход № 8 с 40 пассажирами на борту под управлением шкипера Бишнера. Пройдя мысок, где уже всех приучили проходить досмотр, он не остановился. Лейтенант Рембелинский приказал сделать из орудия холостой выстрел. Пароход застопорил машину и, сносимый течением вниз по реке, приблизился к брандвахте. Таможенный досмотрщик ничего подозрительного в багаже пассажиров не обнаружил. Поляки вели себя с изысканной вежливостью и своего неудовольствия никак не выражапи. И только прапорщик гарнизонного батальона Пактелесв с возмущением громко заявил, что «он едет с секретным пакетом к его императорскому высочеству великому князю наместнику и подаст рапорт, что его задержали». Видимо, присутствие на борту столь важного «сановника» и спровоцировало шкипера попытаться избежать унизительного для него досмотра. В качестве одного из возможных вариантов можно предположить, что прапорщик приказал шкиперу Бишисру идти полным ходом мимо брандвахты.

Между тем капитан-лейтенант Арссньсв и корабельный инженер-поручик Михайлов отправились в Пруссию для осмотра пароходов и их покупки (если они окажутся удобными для плавания по Висле). После осмотра пароходов в Торне, Данциге, Штетине и Эльбинге им удалось найти нужное судно и купить его у купца Розснталя. Для привода парохода от границы Пруссии 3 апреля по Бромбергской железной дороге послали команду Гвардейского экипажа с лейтенантом Певаховичем при двух унтер-офицерах и 16 рядовых, а также 15 рядовых лейб-гвардии Царскосельского стрелкового батальона при одном унтер-офицере. Кроме того, капитан-лейтенант Арсеньев заказал на заводе Клавитера шесть мелкосидящих железных четверок с воздушными ящиками. Этими шлюпками предполагалось заменить весьма тяжелые на ходу и обладавшие малой остойчивостью частные лодки и деревянные шлюпки Военного ведомства.

11 апреля произошла первая авария русского корабля на Висле. Канонерская лодка № 1, катясь под парусами, пыталась причалить к речному отделению. При спуске паруса лодку залило с кормы водой, и она затонула на глубине 2,44 м. Случай этот показал, что 24-фунтовая пушка на корме слишком тяжела для корабля такого малого водоизмещения. Для подъема пришлось нанимать за 30 рублей серебром две берлинки. Но на следующий день поляки уже запрашивали по 60 рублей за каждую. А через час, как это принято у славян, и вовсе не брались за работу. Так же поступили и на плавучем кране у Нового моста: сначала обещали дать его, а на другое утро отказались от своих обещаний. Через двое суток лодку удалось поднять своими средствами. При этом повреждений на ней не оказалось.

17 апреля купленный за границей пароход благополучно пришел в Варшаву и получил наименование «Висла». Его первым командиром стал лейтенант Невахович. Учитывая особенности плавания по мелководной реке, наместник разрешил иметь на пароходе, кроме лоцмана, еще одного наемного матроса для боковых подстав (шрек), с которыми обычно плавали по Висле. Подставы эти, или шреки, употреблялись для крутых поворотов, которые часто встречались на Висле почти под прямым углом. Для этого на всех судах, плававших по этой реке, прибивались на носу и корме планки с зарубами, в которые даже на ходу упирали подставу, ставя предварительно ее вперед и в землю.

При этом пароход кренился и делал крутой поворот. В узком месте, когда лоцман не мог справиться одним рулем, он командовал: «Шрек!» - и его тут же ставили с носа на стороне, противоположной той, в которую требовалось повернуть.

24 апреля пароход отравился в Новогеоргиевск, откуда привел в Варшаву баржу с оружием. А 27 и 28 апреля отвез, вместе с баржей, 32,8 т военного груза. До 12 мая «Висла» совершил пять рейсов между Новогеоргиевском и Торном, перевозя оружие, порох, заряды, снаряды и другие военные грузы. Для охраны на пароходе постоянно находились офицер и 20 стрелков лейб-гвардии Царскосельского стрелкового батальона.

Между тем мелкие отряды польских повстанцев стали появляться у стен Варшавы. Поэтому 26 апреля канонерские лодки, оставив вместо себя на брандвахтенных постах железные катера, перешли к предместью Праге, где дополнительно выставили на берегу ракетную батарею из четырех станков. 1 мая канонерские лодки перебазировались к Старому мосту через Вислу и находились там до 22 июня, после чего возвратились на брандвахты.

2 мая пароход «Висла» отправился в Торн, откуда буксировал и конвоировал военный груз на трех берлинках. 3 мая парусно-гребная баржа под командованием лейтенанта Рембелинского за одни сутки, без конвоя и прикрытия, перевезла из Новогеоргиевска во Влоцлавек 13,12 т пороха. Из-за нехватки людей команда баржи состояла из 20 саперов, при двух матросах Гвардейского экипажа. Однако уже в середине мая перевозки на ней временно прекратились. Прибыв 12 мая из Влоцла-века в Полоцк, лейтенант Рембелинский доложил, что из-за обмеления Вислы баржу большую часть пути пришлось тянуть бечевой. Таким способом баржу можно было довести до Варшавы. Однако начальник Полоцкого отдела опасался, что в этом случае она может оказаться легкой добычей повстанцев, почему и запросил для ее буксировки пароход «Висла».

12 мая пароход вышел из Варшавы в прусскую крепость Торн, но, пройдя 25 верст от Новогеоргиевской крепости, близ Выхудской Кемпы ударился о корчи. Корпус получил несколько подводных пробоин, из которых наибольшая простиралась на 5,49 м по килю под машиной. Пароход очень быстро сел носом на грунт и затонул. Пассажиров и груз отправили на нанятых лодках в Полоцк, откуда на барже переправили во Влоцлавек. Для подъема «Вислы» из воды лейтенант Невахович к ночи того же дня поставил по бортам два частных грузовых судна.

Заурядный в обычных условиях подъем парохода вскоре превратился в небольшую военную операцию. По дошедшим слухам, до 5 тыс. повстанцев двинулись к пароходу, дабы уничтожить его. Главнокомандующий не мог допустить гибели этого единственного парового «гиганта», символа экономической, военной и технической мощи империи на Висле. Поэтому для производства спасательных работ и их прикрытия от возможного нападения повстанцев по берегам реки вскоре сосредоточились довольно значительные силы войск.

В спасательных работах, помимо команды парохода, принимали участие 17 солдат лейб-гвардии Царскосельского батальона, две роты понтонного парка, две роты 3-го саперного батальона, два полевых орудия и 50 казаков для разведки. Часть этих сил непосредственно занималась подъемными работами, а остальные организовали оборону парохода. В случае необходимости из Новогеоргисвска в полном составе мог выступить 3-й понтонный парк. К счастью, нападения не последовало. Возможно, что наличие мощной обороны заставило повстанцев отказаться от их первоначального замысла.

Помимо службы на кораблях флотилии часть Гвардейского экипажа, расквартированная в Варшаве, участвовала в шести сухопутных экспедициях. Первая экспедиция отправилась 14 мая с отрядом генерал-майора Раля. В состав подразделения под командованием лейтенанта Матюшкина вошли два унтер-офицера и 39 матросов с десантным орудием при кондукторе Гудковс. В арсенале изготовили двухколесный железный передок для одной лошади в корень и одной в унос. Лошади везли орудие довольно легко, даже по пересеченной местности. В случае же боя в лесу, где лошади не могли пройти, предполагалось нести орудие на руках. Передовая цепь имела небольшие стычки с восставшими, орудие применять не пришлось, и впоследствии его установили на канонерской лодке № 1. Но и без применения артиллерии русские уничтожили 15 мятежников. Из числа отбитых у них лошадей одну получили члены Гвардейского экипажа, которые ее продали, а деньги поделили между собой. 1 июня экспедиция возвратилась в Варшаву.

Пока происходили эти бурные события, несколько скрасившие гвардейцам их провинциальную жизнь, в Варшаву по железной дороге начали прибывать заказанные в Пруссии 4-весельные шлюпки. Две сгрузили 18 мая, а 21-го привезли еще четыре. Четверки имели легкий ход и сидели в воде не глубже 0,305 м. Ими заменили частные лодки, которые начали возвращать владельцам, как и деревянные шлюпки, взятые из Новогеоргиевской и Варшавской инженерной команды.

Пароход подняли 27 мая. После временной заделки пробоин и откачки воды его на буксире доставили к пароходному заводу графа Замойского, где 1 июня вытащили на стапель. А 22 июня, на три дня раньше контрактного срока, пароход спустили на воду, хотя во время ремонта пришлось снимать машину.

Авария «Вислы» заставила обратить внимание на навигационное обеспечение безопасности судоходства по реке. Выявилась совершенно неприглядная картина. Подмытые водой берега часто обваливались вместе с деревьями, которые, затонув, образовывали так называемые корчи. Никакой регулярной очистки реки не производилось. Аварии считались обыденным и неизбежным злом. Так, из 14 пароходов графа Замойского 10 постоянно находились в ремонте. Ежегодные расходы графа на ремонтные работы по исправлению повреждений от камней и корчей достигали 40 тыс. рублей серебром. В условиях, когда река приобрела значение важной транспортной артерии для перевозки военных грузов, создавшееся положение стало недопустимым. Возможно, в других условиях вопрос очистки реки решался бы с обычной для России неповоротливостью. Но реальная опасность срыва военных перевозок заставила власти Царства Польского «наступить на горло собственной песне» и пренебречь национальными особенностями русского делопроизводства. В июне-июле реку очистили от корчей.

Сборка первого из двух строившихся специально для Вислы пароходов началась в Варшаве 31 мая, когда привезли с Адмиралтейских Ижор-ских заводов под Санкт-Петербургом корпус парохода «Нарев». Второй пароход, «Буг», строился на частном заводе Карра и Макферсона в Санкт-Петербурге. Узлы и детали доставили по ветке железной дороги на берег Вислы 25 мастеровых того же завода под руководством кондуктора Пашинина. Пришлось немедленно освободить вагоны, потому что за их простой следовало платить деньги. Выгрузив вещи на набережную, моряки принялись за их доставку на противоположный берег своими силами. Из доставленных грузов оказались самыми тяжелыми котел - около 6,56 т - и 24-фунтовос орудие. Люди для работ брались с тех брандвахт, которые считались в то время спокойными. Еще до прибытия частей парохода выбрано было, при участии начальника инженеров Царства

Польского майора Фсйхнсра, место у Александровской цитадели для постройки пароходов и мастерских. Оно оказалось самым удобным, так как, находясь недалеко от казарм и цитадели, не нуждалось в излишнем карауле. Кроме этого, часть бани и служительский дом, поступивший под мастерские, уменьшили стоимость постройки. Затем приступили к строительству остальных мастерских и планировке места для постройки пароходов.

Нужно особо отметить, что так называемый пароход «Буг» на самом деле являлся уникальным речным кораблем малого водоизмещения, который оказался незаслуженно забытым историками отечественного судостроения. При внушительной огневой мощи речная канонерская лодка очень мало сидела в воде - всего лишь на 0,61 м. Постройка корабля малого водоизмещения, с жестким ограничением по осадке, была возможна только при строжайшем соблюдении весовой дисциплины. Для строительства «Буга» Макферсон лично отобрал лучших мастеровых. Рано утром он первым делом отправлялся на место, где Менсон, один из опытнейших мастеров, руководил постройкой. После обеда хозяин появлялся опять, чтобы к вечеру обстоятельно доложить о ходе работ контролеру Морского министерства. Строительство этого заказа продемонстрировало высокую техническую культуру работников Балтийского завода, так как и по настоящее время никому в мире не удалось создать канонерскую лодку с подобной осадкой, вооруженную 152-мм нарезной пушкой с клиновым затвором.

К концу мая 1863 г. над строительной площадкой Балтийского завода вознесся корпус 33-метрового «парохода». Чтобы сделать канонерскую лодку разборной, листы обшивки (в районе поперечных переборок) не склепывали, а соединяли временными болтами. В начале июня 1863 г. несколько десятков ломовых подвод, груженных частями разобранного «парохода», под охраной вооруженных матросов Гвардейского флотского экипажа направились на Варшавский вокзал. Все части быстро погрузили на платформы и без промедления отправили в Варшаву.

2 июня в Варшаву прибыл вторично корабельный инженер-поручик Михайлов с четырьмя мастеровыми, которые и приступили к устройству стапеля. 5 июня все части парохода «Нарев» уже доставили к месту работы, и тотчас же началась сборка парохода. В то же время шли работы по мастерским. Строили сарай для угля, склад с тремя отделениями для пароходов, кузницу, слесарную и караулку. Все постройки обнесли забором. Плотничья и столярная мастерские, а также склад запчастей для других судов размещались в отдельном здании.

Все строительные работы первоначально сосредоточились на пароходе «Нарев». На стапельном месте парохода «Буг» в ожидании корпусных деталей из Санкт-Петербурга только установили стапель-блоки. Работы по сборке «Нарева» продвигались успешно. За месяц корпус удалось собрать и подготовить к спуску.

17 июня наместник посетил стапель и мастерские. Потом был в Белянах, у брандвахты, и всем доволен. Напряженная служба на белянской брандвахте привела к тяжелой болезни ее командира, лейтенанта Пазухина. 10 июня ему разрешили вернуться в Санкт-Петербург. Вместо него 22 июня из Гвардейского экипажа прибыл лейтенант Кло-качев, а 24 июня - инженер-механик прапорщик Андреев. 25 июня все офицеры флотилии получили новые назначения. Клокачев стал командиром парохода «Висла», Невахович - командиром строящегося парохода «Нарев», Мартьянов - командиром обеих брандвахт, Рембельский - заведующим объездами по реке Висле, Матюшкин - командиром роты и строящегося парохода «Буг». Инженер-механик Андреев получил временное назначение механиком на пароход «Висла».

27 июня моряки приступили к работам по спуску парохода «Нарев». Для этого пришлось углубить дно реки напротив стапеля и загородить его щитами из досок, чтобы течение не замывало песком. 3 июля из Колпина привезли для парохода котел и машину. 5 июля, в 19 ч, дабы не беспокоить начальство два раза, церемонию закладки и спуска произвели одновременно, в присутствии его императорского высочества, генерал-адмирала, наместника Царства Польского и ее высочества великой княгини Александры Иосифовны. Пароход, длиной между перпендикулярами 30,48 м и шириной 5,03 м, благополучно спустили боком с высоты 3,35 м над горизонтом воды. Сел пароход кормой на 30,5 см, а носом на 6,4 см. На другой день пароход подвели к подъемному крану и приступили к установке на него машины и котлов.

Так как морским артиллеристам не удалось приобрести опыта стрельбы в боевых условиях, капитан-лейтенант Небольсин принял решение производить практические стрельбы из орудий, ракетных станков и штуцеров. Стреляли в парусиновый щит, на расстоянии 640 м, в направлении Белянской горы. Для того чтобы войска не принимали стрельбы за сигнал тревоги, день стрельб оговаривался в приказах по Варшавскому гарнизону. На пуски ракет собиралось много армейских офицеров, отдававших должное этому экзотическому виду оружия. 10 июля состоялась первая пробная стрельба из корабельных орудий. В результате выявились некоторые конструктивные недостатки в корпусных конструкциях. . На катерах системы Фрэнсиса пришлось дополнительно подкреплять корпус под установку 1-фунтовых пушек. На канонерской лодке № 1 пушка разрушила кормовую часть - ее впоследствии заменили 2-пудовым единорогом. Железные колеса десантного станка при езде по мостовой вышли из строя. Поэтому в экспедициях стали использовать деревянные колеса.

11 июля с завода Макферсона прибыли узлы и детали корпуса парохода «Буг», а 16-го 22 заводских мастеровых приступили к его сборке на месте спущенного парохода «Нарев». Из-за сильного падения воды в реке работы по постройке велись спешно.

23 июля, в составе отряда генерал-майора Криднера, из Варшавы отправилась 2-я экспедиция. Под командованием капитан-лейтенанта Небольсина, при лейтенантах Неваховиче, Мартьянове и кондукторе Гудкове, выступили 50 нижних чинов с ракетными станками. Экспедиция продолжалась двенадцать дней. Отряд прошел через три губернии, покрыв расстояние около 427 км. Моряки преследовали отряд мятежника Янковского и построили две переправы, через реки Пилицу и Вислу. Чтобы уйти налегке, Янковскому пришлось распустить свой отряд. Русские взяли много пленных, орудия и польских жандармов. Остановившись перед переправой через Вислу, генерал приказал капитан-лейтенанту Небольсину найти средства для переправы. Взяв с собой лейтенанта Неваховича и боцмана Телегина с четырьмя казаками, капитан-лейтенант отправился по приказанию. Уже смеркалось, но пришлось преодолеть 10 км лесом, напрямик до Вислы. И столько же - обратно. Успели отъехать километра на три, как один из казаков сообщил, что видел конный патруль повстанцев. Небольсин послал этого казака в лагерь предупредить генерала и продолжил свой путь. Подъехав к Висле, офицеры увидели вытащенный на берег паром, удобный для перевозки людей и лошадей. Генерал Криднср с нетерпением ожидал результатов разведки, и в виде вознаграждения остаток ночи моряки провели с большим комфортом, в новом доме, правда, без окон и дверей, но зато под крышей.

Генерал-майор Криднер, справедливо считая преследование небольшой шайки всем отрядом делом неэффективным, приказал выделить по 10 добровольцев от каждого подразделения. В числе их оказался лейтенант Мартьянов с 11 матросами. Это отделение продолжало действовать под командованием полковника Желтухина. А основной отряд с большим количеством пленных и трофеями возвратился в Варшаву.

Группа лейтенанта Мартьянова составила 3-ю экспедицию Гвардейского экипажа. Из всего отряда только уланы имели столкновения с восставшими. Через 13 дней, пройдя около 850 км, отряд возвратился в Варшаву. Редко кому, даже из сухопутных войск, приходилось делать переходы продолжительностью 25 дней. Матросы, хотя и устали до изнеможения, бодрились и сожалели о том, что не удалось участвовать в боевых стычках.

15 августа пароход «Висла» и две канонерские лодки пришли в Варшаву и стали по сторонам плавучего моста для охраны его от возможных диверсий. Люди круглые сутки дежурили на мосту, а шлюпки разъезжали под мостом и досматривали мимопроходящис плашкоуты. Через сутки удапось пресечь попытку поджога и задержать человека, имевшего при себе горючие материалы. Железные катера оставались на своих местах и исполняли брандвахтенную службу.

18 августа лейтенант Матюшкин в составе отряда генерал-майора Криндера отправился в 4-ю экспедицию Гвардейского экипажа, с 30 ракетами, при двух унтер-офицерах, 24 матросах и кондукторе Гудкове. Пройдя неделю лесами Варшавской и Люблинской губернии, утром 25 августа группа настигла шайку Зелинского и выдержана серьезный бой у деревни Мыслова. Для моряков это было первое (и последнее) боевое столкновение. Матросы взяли из обоза восемь ракет, один ракетный станок и, со штуцерами за плечами, бегом следовали за стрелковой цепью. Перебежав поле, усеянное трупами мятежников, и перелесок топкого болота, они вышли на поляну длиной около версты. Тут моряки увидели бегущую в беспорядке неприятельскую кавалерию, приближавшуюся к опушке густого леса. Лейтенант Матюшкин приказал кондуктору Гудкову поставить станок и пустить ракету. Это спугнуло всадников, скрывшихся в густом лесу. 25 августа, вечером, отряд вернулся в Варшаву. За этот бой, по жребию между нижними чинами, рядовой Гвардейского экипажа Пендуков удостоился награждения Знаком отличия Военного ордена.

21 августа пароход «Висла» осуществил перевозку военных грузов из Варшавы в Новогеоргиевск и обратно.

24 августа, в 18 ч, «Буг» благополучно спустили на воду. Пароход длиной 33,53 м, шириной 5,03 м, сел кормой на 12,7 см, носом - на 7,6 см.

31 августа, под командованием лейтенанта Клокачева, в распоряжение генерал-майора Толя отправилась 5-я экспедиция, в составе кондуктора Гудкова и 11 нижних чинов, с двумя ракетными станками. 9 сентября со станции Чижово отряд выступил на поиски мятежников. Пройдя лесами 40 верст до деревни Пяски, обнаружив и взорвав землянки-убежища, забрав восемь повстанцев, отряд на другой день вернулся в Чижово. Кроме того, русские арестовали за активное участие в восстании местных кузнецов, а также захватили 46 ружей и трехпудовый бочонок пороха. 15 сентября моряки вернулись в Варшаву.

В начале сентября закончились достроечные работы на пароходе «Царев». После швартовых испытаний машины пароход 13 сентября отправился в Беляны для стрельбы из орудия картечью и ядрами. При этом никаких недостатков в креплении корпуса не обнаружилось. Машина работала плавно, без вибрации. Но ее мощность в 15 л. с. оказалась явно недостаточной, особенно при полной воде, когда течение усиливаюсь почти вдвое. Нельзя не сожалеть, но тщательная и безу-коризнсная работа Ижорско-го завода не имела полного успеха из-за установки маломощной машины и тяжелого котла.

В тот же день (13 сентября) баржа, под командованием лейтенанта Маттошкина, ходила в Новогеоргиевск и обратно с военными грузами.

15 сентября под командованием лейтенанта Рембелинского на станцию Чижово отправилась 6-я экспедиция, в составе 17 нижних чинов, при ракетных станках. 20 сентября и 2 октября моряки безуспешно ходили в лес на поиски мятежников, и 11 октября отряд вернулся в Варшаву.

10 октября благополучно испытали машину парохода «Буг», и корабль пошел в Беляны для испытания артиллерии. Недостатков в конструкции корпуса и машины не обнаружили. Нужно отметить, что пароход «Буг», имея машину в 30 л. е., ходил лучше «Нарева» и сидел в воде меньше его. Эти два качества имели очень важное значение при плавании по Висле. Однако большая (по сравнению с «Наревом») длина корпуса, видимо, отрицательно сказалась на общей прочности судна. Это проявлялось в том, что при постановках на мель машина парохода почти всегда получала повреждения.

Наибольшие затруднения при достройке пароходов вызвали плотничьи и столярные работы, так как они производились в Варшаве местными силами и средствами. Не хватало не только специалистов высокой квалификации, но и сухого строевого леса, не говоря уже о палубных досках.

Кроме постройки пароходов мастерские производили работы и на других кораблях флотилии. Так, на пароходе «Висла» в трюмах поставили вдоль всего борта откидные решетчатые скамейки (они же - койки) такой высоты, чтобы во время боя стрелки, стоя на них, защищались железным фальшбортом и могли стрелять из удобного положения. Широкие люки парохода закрывались во время дождя специальным тентовым устройством. В носовой и кормовой частях установили по одной 1-фунтовой пушке. Устроили каюту для лоцмана, крюйт-камеру, установили крамболы для отдачи якоря. На канонерской лодке № 1 сделали весла и пришлось установить менее мощный десантный 74-пудовый единорог, так как палуба от выстрелов 24-фунтовой пушки дала течь. На барже поставили 1-фунтовую пушку и два ракетных станка.

Таким образом, в состав флотилии железных судов вошли: три парохода, две канонерские лодки, четыре катера системы Фрэнсиса, одна баржа (построенная вместе с канонерскими лодками и приведенная из Новогсоргисвска) и шесть мелкосидящих шлюпок. Артиллерия на этих кораблях состояла из двух орудий 24-фунтового калибра, двухпудовых единорогов, восьми 1-фунтовых пушек и восьми станков для пуска ракет. Такая солидная подвижная паровая батарея уже одним своим присутствием внушала повстанцам должное уважение.

Нужно отметить, что поляки всячески препятствовали службе флотилии. Так, одному из русских лоцманов, Визе - пруссаку по происхождению, какой-то цирюльник во Влоцлавске угрожал смертью, ежели тот еще раз будет водить москалей. Когда же Визе во второй раз оказался во Влоцлавекс, тот же цирюльник бросился на него, но был задержан рядовым Гвардейского экипажа, приставленным охранять лоцмана. Когда катер № 1 проходил под мостом, в унтер-офицера Полякова бросили полено, которое попало в руку горниста Васильева, сидевшего на корме, и повредило ему палец. Человека, кинувшего полено, задержали, и на допросе он заявил, будто бы ему не понравилось, что люди ровно гребут. На рядового Матвея Орлова, шедшего из города в ремонтное заведение, напали пять неизвестных ему поляков; на крик Орлова прибежали саперы. Поляки разбежались, но одного из них удалось задержать. На нем оказалась, под обыкновенным мужицким платьем, повстанческая форма. Всех троих отправили по этапу. Поляки не ограничивались только нападением на военнослужащих. Так, плотнику, двое суток работавшему для флотилии, в целях собственной безопасности пришлось устроиться на должность таможенного досмотрщика и большую часть времени находиться при карауле в речном отделении.

13 октября баржа, под командованием лейтенанта Клокачева, ходила с плашкоутом в Новогеоргиевск и обратно. Впоследствии использование пароходов затруднялось из-за сильного падения воды в Висле. Баржа на буксире парохода «Висла» сделала три рейса в крепость Новогеоргиевск, а в четвертый раз (из-за мелководья) отправилась одна и на обратном пути с большим трудом пробилась через довольно густой лед. На всех рейсах баржа перевозила в Новогеоргиевск свинец, а обратно в Варшаву - неснаряженные бомбы. Кроме того, переправлялись небольшие воинские команды и партии арестантов.

Из-за своей малочисленности команда Гвардейского экипажа семь месяцев несла напряженную и бессменную службу на кораблях и береговых пунктах. К осени численность личного состава несколько возросла. Прибыли: 12 человек машинной команды, кондуктор Степаненко, унтер-офицер Завьялов, унтер-офицер корпуса корабельных инженеров Тетерин и, наконец, для ведения отчетности - подшкипер, унтер-офицер Анкудинов. Таким образом, личный состав флотилии стал следующим: один штаб-офицер, семь обер-офицеров, два кондуктора, 25 унтер-офицеров, 154 рядовых, девять нестроевых. Всего 210 человек.

В состав флотилии входило и небольшое количество чинов сухопутных войск. Четыре сапера постоянно занимались плотничными работами в ремонтных мастерских. 20 саперов получили назначение гребцами на баржу. Обучившись гребле, они оказались полезными, но командование флотилии старалось обходиться без них. Потому солдаты совершили только одно плавание до Влоцлавека и два плавания в Новогеоргиевск. Казаки 4-го Донского полка, назначенные для усиления постов в Белянах и Саска-Кемпа, использовались также для связи, разведки и дозора. Наконец, из Царскосельского стрелкового батальона постоянно назначалось в рейсы на пароход «Висла»: один офицер, один унтер-офицер и около 15 рядовых. При перевозки арестантов они составляли конвой. На баржу стрелков не брали, потому что там и без того численность команды превышала пароходную.

14 октября прибыла в Варшаву 3-я рота Гвардейского экипажа под командованием капитан-лейтенанта Осетрова. 16 октября все дела уже были сданы. 3-я рота заступила на корабли и береговые посты. К этому времени флотилия перевезла в Новогеоргиевск 32,8 т военного груза, а оттуда доставила более тысячи штуцеров. В город Влоцлавск доставила 13,12 т пороха. Из Новогеоргиевска и обратно перевозились различные воинские команды, осужденные повстанцы, а также пассажиры и грузы, требовавшие усиленного конвоя на берегу. Кроме того, пароход «Висла» дважды ходил в Пруссию, откуда на трех баржах привез 90,2 т бомб, гранат и картечи. На Висле в разное время удалось поймать более 50 повстанцев и подозрительных лиц.

При отправке в Санкт-Петербург капитан-лейтенант Небольсин получил назначение начальником 25-й рекрутской партии, состоявшей из 214 мятежников. При партии было еще 25 человек (из них одна женщина), приговоренных к каторжным работам и ссылке в Сибирь.

Новый начальник флотилии, капитан-лейтенант Осетров, своим приказом от 15 октября назначил командирами кораблей: лейтенанта Веселаго - на пароход «Буг», лейтенанта Валькевича - на пароход «Нарев», лейтенанта Селиванова - на пароход «Висла», лейтенанта Невельского - на баржу, лейтенанта Волчкова - на гребные канонерские лодки № 1 и 2. При флотилии остались от 4-й роты инженер-механик прапорщик Андреев, кондукторы Степанснко и Гудков и 17 нижних чинов. По случаю наступивших холодов на флотилию получили 30 постовых тулупов и 130 дубленых полушубков.

В число корабельного состава флотилии вошли следующие железные корабли: три парохода («Висла», «Нарев» и «Буг»); две парусно-гребных канонерские лодки (№ 1 и 2); парусно-гребная баржа; четыре катера системы Фрэнсиса (№ 1, 2, 3 и 4) и шесть шлюпок с воздушными ящиками. На вооружении флотилии состояли две 24-фунтовые пушки, два 1/2-пудовых единорога, шесть 1-фунтовых фальконстов и восемь ракетных станков.

Четвертая рота возвратилась в Гвардейский экипаж 21 октября. Л 4 ноября, на общем параде войск, расквартированных в Санкт-Петербурге, удостоилась представления императору, выразившему роте свою благодарность за службу в Царстве Польском. За это время умерли от простуды: лейтенант Пазухин, один матрос и один рядовой машинной команды. Уже 31 октября пароход «Висла» с новой командой отправился в Новогеоргиевск, чтобы прибуксировать оттуда баржи обратно в Варшаву.

Основные обязанности флотилии состояли в охране плавучего моста от поджогов (на что поляки покушались неоднократно, но безуспешно), в осмотре на брандвахтах всех входящих и выходящих из города судов для предупреждения ввоза военной контрабанды и задержания подозрительных лиц, в перевозке на баржах разных артиллерийских грузов в крепость Новогеоргиевск и в другие места, при этом обратно (против течения) баржи всегда приводились на буксире парохода «Висла».

Возвращение баржи из Новогеоргиевска, куда она отправилась 15 ноября, задержал начавшийся ледоход. Затем уровень воды упал до 0,61 м, что сделало невозможным посылку парохода. Баржа встала у местечка Яблоны, в 16 верстах от Варшавы, и только 24 ноября после многих усилий (при низкой воде, противном ветре и течении) благополучно прибыла в Варшаву с полным грузом. 20 ноября опять пошел лед, и все корабли сосредоточились около порта.

До 17 декабря из порта постоянно посылались шлюпки для осмотра проходящих судов, которые появлялись при каждой остановке ледохода. Наконец, 18 декабря река окончательно стала, и 20 декабря суда флотилии окончили кампанию. На воде остались три парохода и две канонерские лодки, все остальные корабли вытащили на берег. При этом, имея в виду, что Висла в течение зимы не замерзает полностью, один пароход и два катера держали в полной боевой готовности.

Принимая во внимание советы старожилов и лоцманов, начальник флотилии решил перевести суда на противоположный берег и ввести их в бассейн у форта Сливицкого. Зимуя около порта, корабли флотилии постоянно подвергались опасности повреждения от ледохода. Для перевода кораблей пришлось прорубать во льду канал через Вислу. Когда эта нелегкая работа уже близилась к концу, уровень воды в реке (в ночь С 11 на 12 февраля) поднялся на 0,92 м. Лед отделился от берегов и отмелей, угрожая подвижкой. Вместо перевода кораблей на противоположный берег пришлось немедленно перевести их за небольшой, огражденный сваями мол около Михайловских ворот цитадели, дополнительно обведенный крепким бревенчатым боном. К 14 февраля все корабли были укрыты. 15 февраля лед вскрылся и шел довольно сильно в продолжение трех дней. Благодаря энергичным действиям начальника и всего личного состава флотилии удалось избежать повреждения кораблей.

18 февраля корабли флотилии подняли флаг и начали кампанию. 29 февраля все канонерские лодки и катера отправились по брандвахтам. А баржа, нагруженная 16,4 т свинца, ушла в крепость Новогеоргиевск. На пароходах «Буг» и «Нарев» продолжались внутренние отделочные работы. Поэтому перевозкой артиллерийских и инженерных грузов по крепостям первоначально занимались баржа и пароход «Висла». После окончания достроечных работ к перевозкам подключился и пароход «Буг».

В апреле произошли частичные изменения офицерского состава флотилии. На смену заболевшим лейтенантам Всселаго и Селиванову прибыли лейтенанты Зеленин и Небольсин 2-й, приняв от своих предшественников корабли и служебные обязанности.

В продолжение апреля-июля канонерские лодки, катера и шлюпки несли службу на брандвахтах. За это же время пароходы и баржа развезли по крепостям более 492 т разного артиллерийского и инженерного груза и более 82 т пороха.

17 марта пароход «Нарев» отправился к прусской границе. Зайдя по дороге в города Полоцк и Влоцлавек, пароход 21 марта прибыл в местечко Нишава, где занял брандвахтенный пост. Его брандвахтенная служба продолжалась бессменно до 15 июля.

7 июля 1864 г. главнокомандующий войсками в Царстве Польском, отметив улучшение политической ситуации, приказал флотилию упразднить, а третью роту Гвардейского экипажа отправить в Санкт-Петербург.
8 связи с упразднением флотилии пароход «Нарев» получил приказ и 20 июля возвратился в Варшаву. Это странным образом совпало с возникшими волнениями в Прусской Польше. К этому времени у командования сложилось устойчивое мнение о большой пользе, которую пароход приносил, находясь на границе (поляки даже прозвали его «противоповстанческий пароход»). Поэтому наместник лично распорядился возвратить его обратно. 25 июля, пополнив запасы, «Нарев» вновь отправился к месту прежней своей стоянки.

12 августа обе канонерские лодки, баржа, три катера системы Фрэнсиса и все шлюпки моряки сдали в ведение Новогеоргиевской инженерной команды. В распоряжении капитан-лейтенанта Осетрова остались три парохода и один катер системы Фрэнсиса. Из всех пароходов главнокомандующий решил оставить для службы в Царстве Польском только «Вислу». Пароходы «Буг» и «Нарев» Морское министерство предполагало разобрать и перевезти в Санкт-Петербург. В ожидании дальнейших распоряжений команда Гвардейского экипажа осталась почти без дела.

Все корабли флотилии 31 октября окончили кампанию и разоружились. Но разборке пароходов «Буг» и «Нарев» помешали сильные морозы. Поэтому вес работы отложили до весны 1865 г. Ответственность за сохранность пароходов «Буг» и «Нарев» возложили на нового командира парохода «Висла», лейтенанта барона Бойе 2-го, который с новой командой парохода в составе механика подпоручика Попова и 27 нижних чинов 1-го флотского экипажа 13 ноября прибыл из Кронштадта в Варшаву.

26 ноября в 7 ч 3-я рота в составе 204 человек под командованием капитан-лейтенанта Осстрова отправилась по железной дороге из Варшавы, конвоируя партию арестантов, и прибыла в Санкт-Петербург 28 ноября. 3-я рота находилась в Царстве Польском год и полтора месяца, потеряв за все время двух нижних чинов, умерших от болезней.

За самоотверженную и образцовую службу на флотилии ряд офицеров Гвардейского экипажа в конце 1864 г. удостоился наград. Капитан-лейтенант Осетров получил орден Святого Станислава II степени с имперской короной; лейтенант Веселаго - орден Святого Станислава II степени; лейтенанты Барташевич, Матюшкин и Невахович - орден Святой Анны III степени; лейтенанты Валькевич, Клокачев, Мартьянов, Рембелинский и корабельный инженер-механик подпоручик Андреев - орден Святого' Станислава III степени.

В 1865 г. от некогда могучих речных сил остались лишь пароход «Висла» и гребной катер. Предполагалось после освобождения Вислы ото льда немедленно отправить пароход в местечко Нишава. Но ближе к весне планы изменились. Пароход вооружили одной 1-фунтовой пушкой (25 зарядов с ядрами), пятью боевыми ракетами со станками. Это же вооружение осталось и в следующем году, но необходимость в нем уже отпала. В 1865 и 1866 гг. пароход в основном стоял у пристани в Варшаве. Иногда он выполнял разовые поручения командования округа и делал летом несколько рейсов от Варшавы к Новогсоргиевску (для практических занятий команды парохода), хотя навигация начинались сразу после вскрытия Вислы и заканчивалась с началом ледостава.

25 января 1867 г. флотилию на Висле «за ненадобностью» упразднили. 12 июля последовало распоряжение о подготовке парохода «Висла» к торгам. 13 сентября 1867 г. пароход продали с публичного торга пинскому купцу Айзенбергу. Только артиллерия флотилии еще долго ржавела в Варшаве, пока Морское ведомство не сдало се для переплавки на металл. Русских кораблей не было на Висле почти 20. лет. Только в конце 80-х гг. XIX в. Военное ведомство организовало в Новогеоргиевске речной военный порт и создало Новогсоргиевскую речную флотилию, участвовавшую в боях на Висле в 1914-1915 гг.

http://nuju.ru/sudostroenie-parovyx-mashin/9-varshavskaya-flotiliya-1863...